История в черно-белой фотографии

Сельский клуб «Верхнеосиновский» через уникальные старинные фотографии хуторян, живших в XX веке, и их судьбу рассказывает молодому поколению историю страны. C 2008 года историко-краеведческий «Клуб любителей старины» объединяет участников разных возрастов и профессий. С их помощью было собрано много информации об истории края. Создан альбом «Мои земляки». Потом возникла идея реализации проекта «История в черно-белой фотографии». Человек, который будет знать историю своего села, района, быта своих предков, памятников архитектуры, никогда не совершит акта вандализма ни в отношении этого объекта, ни в отношении других. Такие проекты необходимы для успешного формирования среди подрастающего поколения любви к родному краю, своей малой родине.

Записано со слов Ягуповой Александры Киреевны, вдовы Ягупова Александра Дмитриевича, участника Великой Отечественной войны, ныне покойных:

«В августе 1942 г немцы с боем заняли наш хутор. Бой длился несколько суток. Здесь они оставили немного солдат, старост и пошли дальше на Волгу. На оккупированной территории были и наши тяжелораненые солдаты, 30 человек. Местные жители тайком соорудили госпиталь в здании старой школы, старались их покормить и поддержать, но без оказания квалифицированной медицинской помощи все умерли. Им было от 18 до 30 лет. Лето. Жара. На единственном колхозном неэвакуированном верблюде умерших перенесли в яму и прокладывали соломой… Так в августе 1942-го появилось в хуторе братское захоронение. А тех солдат, которые погибли на поле боя, прикапывали в степи в окопах».

Позже в братской могиле были похоронены жертвы взрывов мин: двое приезжих девушек-саперов и одна местная жительница Астапенко Наталья Ивановна.

В 2011 году наш памятник погибшим воинам был обновлен и облагорожен. Появилась доска памяти с фамилиями павших бойцов. В 2015 году администрация Нижнеосиновского сельского поселения дополнила списки погибших воинов.

Из воспомининий Гальченко Валентины Евграфьевны:

(ее родители, бабушки, дедушки, все родственники, кого она помнит, родились и жили здесь, в Осиновке).

«К началу войны бабушка Пелагея была замужем за Студеникиным Афанасием, имела дочь Елену. В 1941 году, как требовало время, окончила курсы трактористов в Добринке. Мужа, как и многих других мужчин, забрали на фронт. Летом 1942-го война докатилась и до нашего хутора. Сначала был артобстрел. Пожилая бабушка скончалась от сердечного приступа с первыми залпами орудий. Наши солдаты прятали женщин и детей у себя в окопе, и все молились, чтобы не попал снаряд. Всю ночь горело все огнем: клуб, дома, колхозные базы…

Советские войска отступили. На наших бойцах была пропитанная солью рубаха да винтовка, а немцы пришли упакованные с ног до головы: пулеметы, автоматы. Да и самолеты их поддерживали хорошо. Стрельба продолжалась и на следующий день. До окопов даже вырыли ходы между сараями, чтобы перебегать от дома. Немцы, как везде, занимали дома, осваивались и начинали резать скотину, забирать продукты. Сгоняли молодых женщин и заставляли щипать птицу, варить им. При этом могли бесцеремонно хватать, дулом автомата задрать подол платья, смеясь. Женщины и молодые девушки мазали лицо сажей, одевали тряпье, повязывали платками все лицо, чтобы немецкие солдаты не трогали. Детей брили наголо и говорили, что у них тиф. Немцы очень боялись этой болезни и сторонились.

В затишье как-то пошли хуторянки за подсолнухом, а там: наши бойцы, расстрелянные с воздуха: кто лежит, раскинув руки, кто присел, кто землей прикопан… и все мертвые! Август, жара. Потом местные жители на конях волоком свозили их в окопы и там хоронили. Немцы ушли дальше на узловую станцию Суровикино, оставив властвовать румынов. А люди продолжали сеять хлеб. Даже и не думали, что могло быть как-то иначе. Хлеб есть хлеб. Война или нет, земля ждет. После освобождения Осиновки Пелагея отправилась за эвакуированной колхозной скотиной.. Через Дон вплавь переправлялись овцы, козы, коровы. А как землю свою учуяли, не могли догнать — так бежала живность домой. Отсутствовала Пелагея полтора месяца, вернувшись, увидела, что родные пухнут от голода — питались только сушеными плодами диких груш. Собралась она на Украину продукты наменять на одежду. Была зима, жуткие холода, аж кожа на ногах примерзала к подошве калош, но семью спасла.

После победы в 1945-м году муж Пелагеи в сельсовет прислал письмо, что ранен и находится далеко от дома. Переписывались долго, потом он сообщил, что там женился и остается. А Пелагея тоже вышла замуж, родила еще 2 сыновей».

Из воспоминаний Нагайцевой Валентины Анатольевны:

«Когда родился Михаил Евстафьевич Калмыков в 1922 году, хутор был при кадетской власти. Семья имела быков, коров, лошадь. Дом находился по балке Россошной. Он был деревянный, небольшой. Кроме Михаила в семье были сестры Пелагея, Варвара, Ирина, Ксения. Отец Калмыков Евстафий Евстигнеич и мать Степанида Сидоровна. Домов в хуторе было много. Со слов Михаила Евстафьевича, Осиновка делилась на три района — дровновцы (живущие вдоль балки Дровновая), россошенцы (живущие вдоль балки Россошная). Жили и на Красном Родничке.

Работать Михаил начал в 1936 году, как и все подростки того времени. Пасли коров, лошадей за трудодни.

В 1941 году был призван в армию, а следом, после недолгого обучения, на войну. Попал в войска тяжелой артиллерии. Первый бой случился под Таганрогом. Потом мелькали горящие огнем Волгоград, Липецк, Орел, Брянск. Затем пошли города Эстонии, Латвии, Литвы. В результате кровопролитного очередного боя был ранен под городом Коршунай в ногу. Оттуда перевезен санитарным транспортом в город Усол. После непродолжительного лечения вновь прибыл на фронт и до самой победы воевал, она застала его под городом Кенигсберг.

Домой пришел победителем. Родной хутор встретил бойца приветливо. Он сразу стал работать на тракторе, а потом на комбайне. Женился, жил и работал до самой смерти в Осиновке».